Психические отклонения все чаще фиксируются у детей. Эксперты считают, что это связано не только с мировыми тенденциями, но и с сугубо российскими особенностями.
Взрослые не лечатся сами и не лечат своих детей.
Вице-премьер РФ Ольга Голодец констатировала сильное изменение структуры заболеваемости у детей за последние годы: до 2014 года лидером по распространению среди детей были врожденные аномалии и пороки, но сейчас на первое место вышли психические проблемы и расстройства поведения. С данными статистики соглашаются и эксперты — психологи и психотерапевты. По их мнению, дети получили эти болезни в «наследство» от взрослых или по их вине.
Психолог, член центрального совета движения «Образование для всех» Светлана Суворова согласна, что действительно можно фиксировать рост нарушений психического, психоречевого и речевого развития детей. Эксперт связывает это с низким качеством врачебной помощи и поздним выявлением заболеваний.
По словам Суворовой, этот рост связан с общемировыми тенденциями, но имеет в России и свои специфические причины. «У нас на очень низком уровне ранняя помощь детям, когда отклонения еще можно излечить в раннем возрасте. Я могу судить об этом, даже сравнивая условия, в которых росли мои дети в начале 1980-х годов, и те, в которых растут мои внуки. Если раньше детские поликлиники активно занимались ребенком, то сейчас, при всех успехах развития медицины, получить помощь гораздо сложнее. Сейчас качество врачебной помощи и врачебного наблюдения несравненно хуже и ниже. Многое зависит от самих врачей, а я знаю много случаев, когда в поликлиниках довольно равнодушно относятся к диспансеризации младенцев», — рассказала психолог.
Светлана Суворова подчеркнула, что доступность врачебной помощи снижается, особенно в провинции. «Многим детям нужна коррекционная помощь — причем чем раньше, тем лучше. Но у нас очень большая проблема с дошкольным образованием и с коррекционной помощью. Очень трудно, иногда практически невозможно ребенку получить коррекционную помощь. Даже в Москве большинство коррекционных детских садов исчезло. Это катастрофа. Из-за сокращения коррекционных детсадов сейчас родители должны посреди рабочего дня забирать своего ребенка из детского сада и везти неизвестно куда. А если люди живут далеко от крупного города, то и говорить нечего. Из многих детсадов исчезли даже логопеды, и у многих детей речь в ужасном состоянии. Задержками речевого развития никто не занимается, и это накладывает свой отпечаток на здоровье ребенка», — констатировала она.
К росту психических заболеваний детей приводит нездоровый, прежде всего, в психическом плане, образ жизни родителей, считает кандидат педагогических наук Ирина Писаренко. «Прежде всего, эти процессы могут быть связаны с общим ухудшением здоровья матерей. Молодежь не всегда ответственно относится даже к зачатию ребенка, которое происходит в разных обстоятельствах и не всегда в благоприятных условиях для будущего ребенка. Особенно это характерно для регионов, где и просветительская работа, и качество медицинской помощи уступает крупным городам», — уточнила Ирина Писаренко.
Педагог обратила внимание, что современная система воспитания в семьях также не способствует психическому здоровью. В одних семьях дети растут избалованными, а в других слишком часто сталкиваются со стрессами. «В воспитании мы видим две тенденции. С одной стороны, детей пытаются оберегать от всего, от различных проблемных моментов. В результате, дети не нарабатывают социальный иммунитет, растут изнеженными и не способны нести эмоциональные и психологические нагрузки. В других же семьях мы видим, наоборот, возросший уровень агрессии. Когда ребенок растет в агрессивной семье, в состоянии хронического стресса, конфликтов родителей, то этот фон приводит к расстройству психики ребенка, понижает его устойчивость и повышает риски различных отклонений», — подчеркнула педагог.
Современные родители предъявляют завышенные требования к своим детям, что ведет к росту психических нарушений у детей, считает психолог Анастасия Карачевцева. Все это происходит в рамках «конкурентной» борьбы, когда родители пытаются показать и доказать окружающим достоинства своего ребенка. «Более десяти лет назад в моду вошли „дети индиго“. Всем надо было обязательно „индиго“ родить. Не просто ребенка — счастливого, жизнерадостного, здорового, а обязательно с какими-то повышенными интеллектуальными функциями, семейного микрогения. Все эти шоу с Галкиным про „талантливых детей“ меня уже до судорог стали доводить, потому что я там видела выдрессированных детей, которые еще не факт, что сами получали удовольствие от того, чем занимались. Мы видим повышенные требования родителей не к здоровью детей, не к их счастью, не к их удовлетворенности жизнью, а к оценкам, успеваемости, каким-то внешним параметрам. В итоге, мы получаем нервозность у детей, которые пытаются соответствовать каким-то данным и месту на шкале, придуманной взрослыми. А это не дает ни счастья, ни здорового развития психики», — заявила Анастасия Карачевцева.
Психолог обратила внимание, что при опросе детей — что надо делать, чтобы родители их любили, — дети чаще всего отвечают, что они должны хорошо учиться, делать уроки, правильно вести себя. Лишь меньшинство дает правильный ответ, говоря, что они должны просто жить. «Только когда ребенок заболевает, родители понимают, что неважно, как он учится в школе и на какие ходит дополнительные курсы. Лишь когда родители столкнутся с тем, что психическое здоровье детей становится медицинской проблемой, тогда это становится темой для обсуждения со специалистами. А до этого они воспринимают отклонения как проявления непослушания ребенка, за которого стыдно, что становится поводом лишь для еще более жестокого воспитания. А ведь детская психика — очень тонкая структура, о которой надо больше заботиться, чем об успеваемости в школе и дополнительных курсах, которыми дети сейчас переполнены. Некоторые родители всерьез говорят, что у их ребенка не должно хватать времени „на ерунду“, с чем я категорически не согласна. У ребенка должно быть время на отдых», — подчеркнула Анастасия Карачевцева.
Психические нарушения у современных детей вызваны, в первую очередь, невозможностью «переварить» сваливающуюся на них информацию, считает гендиректор Школы современных психотехнологий Александр Мымрин. Остановка негативных процессов, по мнению психотерапевта, лежит в плоскости изменения эмоционального развития детей.
«Закрыть доступ к информации, отобрать смартфоны у детишек уже не получится. Значит, надо учить детей больше выражать эмоции, переживания, дарить любовь родителям, бабушкам-дедушкам, друзьям. Этим должны, по идее, заниматься родители. Их в свою, очередь, этому должны были учить их родители. Но сегодня, когда человек уже живет как машина из-за бега времени и кучи дел, мы сами забываем про естество жизни. У нас у всех крыша может поехать. Посмотрите, что масс-медиа показывает: как муж жене, близкому человеку, руки отрубал. Поскольку механизм уже нарушен, надо подключать психологов и наладить службу психологического просвещения. Сами люди уже не знают, что им делать и как им жить», — считает Александр Мымрин.
Психические нарушения у людей в России стали серьезной социальной проблемой, считает доцент кафедры политической психологии СПбГУ Петр Бычков. Но общество до сих пор этого не замечает: взрослые не лечатся сами и не лечат своих детей. «Врачи, ученые констатируют проблему: у нас в обществе в целом не развита психологическая помощь и рынок психологических услуг. Ввиду этого у нас огромное количество людей, которые даже не знают о том, что у них есть психологические расстройства и недуги. Все это приводит к последствиям, начиная от того, что у нас один из самых невысоких показателей производительности труда, и завершая ростом самоубийств. Но, поскольку исследований в этой области у нас просто нет, то мы даже не можем сказать точно, что представляет собой психологическое и моральное состояние нашего общества», — заявил Петр Бычков.
В таких условиях большому риску подвергается молодое поколение. «Если в западных странах сегодня диагноз „депрессия“ ставится врачом поликлиники, то в России такого диагноза в принципе нет. Люди не привыкли обращаться за психологической помощью, они этого стесняются. Врачи не признают психологию как науку и как инструмент лечения, хотя любой хороший врач скажет, что условие победы над болезнью — это психологический настрой пациента. Сама по себе психология — при наличии огромного количества первоклассных специалистов — в стране не очень развита. У нас есть только психиатрия, которая занимается уже даже не пограничными отклонениями. А проблемы будут только нарастать ввиду меняющегося мира, информатизации всех областей и перенасыщения человека информацией. Не все могут справиться с рисками для психики, и, в итоге, мы видим проблему одиночества у молодых людей. Психическое состояние болезненности общества приводит к тому, что у нас формируется много „малых групп“ по интересам. Этот тренд, в принципе, всемирный, но мы уже видим целые „группы смерти“, группы суицидников в соцсетях. Вот с этим действительно надо бороться», — полагает Бычков.
Решение проблемы, по мнению эксперта, заключается в развитии системы квалифицированной помощи. «Необходимо развивать сферу психологических услуг. Надо принимать законы о лицензировании психологов, потому что сейчас последствия визита к „специалистам“, которые работают на этом рынке, сводятся к „повезет — не повезет“. Нужны законы, регулирующие организации, регламенты работы, постоянное повышение квалификации, а психологическую помощь следует приравнять к медицинским услугам. Чтобы с правиться с проблемой, ее надо зафиксировать и начать ею заниматься», — уверен Петр Бычков.
Идеология индустриального общества сводилась к тому, что человека с ранних лет объективно готовили к тому, что он станет приложением к станку, к машине. В этом плане всем было интересно физическое здоровье человека, а психологическое — в гораздо меньшей степени. Деиндустриализация нашего общества, его информатизация привела к усугублению проблем. Человек теперь даже не знает, где его место в мире. Однако даже нынешние проблемы могут показаться совсем небольшими по сравнению с тем, что будет, когда подрастут наши дети. Заложенные дефекты могут проявить себя во всей «красе». Сегодня негативный тренд еще, вероятно, можно остановить, занявшись лечением общества и его членов. Но хочет ли этого само общество? Возможно, оно больно настолько, что болезнь считает естеством…
Дмитрий Ремизов
Источник:
